ЧЕРНЫЙ АЛЬБОМ: 6 - 8 мая 1992 года

***
Мой рыцарь светлый! Ты поднял забрало
Взяв в руки меч, нанес прямой удар
Скрипели латы, сердце предвкушало
Победу, вызывая тайный жар.

Турнир идет на славу, дамы рукоплещут,
Целует ветер краешек плаща
И отвечая на твою любезность,
Противник шлем снимает не спеша

Но Боги! Не возможно! Это что же?!
С кем дрался ты?! Кто принял твой удар?!
Противник твой был женщиной… О Боже!
Нарушен кодекс чести! Проиграл.

Ты проиграл! Когда твоя победа
Тебе казалось так была близка!
Ты проиграл вдвойне, ведь твой удар смертельный,
Отбила дамы слабая рука.

7.05.92. М. Макарова

/На этом записи М.Макаровой обрываются. Далее – по черновикам/

 

Сталь зазвенела, трубы воют
Идет турнир у стен Кремля
На бой все рыцари выходят
Что будет драка – ерунда
И светлый рыцарь, мастер шпаги
Снимает шлем свой пред врагом
Все в удивленье, это ж надо
Видать наш парень под хмельком
И пара герцогов отважных
Спокойно оголяют сталь
Тебе милок придется туго
В крови ты будешь – вот мораль!
Мечи скрестились, взгляды, судьбы
Бросает искрами металл
Но светлый рыцать вдруг заметил
Второй же женщина – скандал!
Он отступил и перед нею
Спокойно шпагу опустил
А первый бил ударом точным
И кровью шелк его залил
Да, герцог хоть и толст, однако
В бою он мастер – это так
Подставил женщину – напрасно
Убит ты будешь просто факт!
Наш герцог лихо замахнулся
Азарт в глазах кровавых дел
И не заметил, что противник
Его на меч давно надел
Запомни сэр, что все замахи
Для кузни только хороши
А там, где свищут наши шпаги
Кувалдой лучше не маши.
Что первый – труп. Уже понятно.
Он развернулся к даме той
Шелом с нее он снял неспешно
И развернул перед толпой
Раздался гогот, свист беспечный
Миледи в руки меч взяла?
А ведь по правилам турнира
Расплатой будет голова.
Но рыцать был великодушен
Он розой даму наградил
И этим столь широким жестом
Он эту даму победил

7.05.92, К. Шерстнев

 

Последним жестом струны тронув
Балладу завершил поэт
Король на двор взглянул сурово
Кто может выступить в ответ?
Раздался голос его с трона
Пронесся шепот по рядам
И стало тихо, как у гроба
Лишь кто-то всхлипывал из дам
Вдруг старый рыцарь, воин смелый
Вперед суровый сделал шаг
Бессменный страж страны пределов
Он молвил: было все не так.
Я в рифму молвить не научен
Я мастер только в ратном деле
Я расскажу, быть может, скучно
Как было все на самом деле
Мой паж, прими мой старый меч,
Поэт, подай-ка мне гитару
Пусть голова лишится плеч
Прости король, я начинаю:

***
О, светлый рыцарь благородный
Ты в трусы герцога списал
Весьма поспешно. Кодекс строгий
Велит, чтоб бой ты продолжал
До той поры, как рыцарь черный
Повержен был, мечем сраженный,
И на ристалище лежал.

А ты сорвавши шлем хвастливо
Приняв удар металла на металл
Ударил сам, но очень торопливо
И лишь доспехи герцога помял
А герцог удержав коня за гриву
Подняв забрало, усмехнулся криво
Когда ты меч его кувалдой обзывал.

Но ты победу праздновал поспешно
И рыцаря другого в поле звал
И был собою горд ты бесконечно
Меж тем, на поле новый выезжал
И хрупкость рыцаря заметил ты, конечно,
И понял то, что вел себя беспечно
Когда двоих ты в поле увидал

Герб герцога сиял с щитов обоих
Коснулся смерти хлад плечей твоих
Но вдруг постиг, что дама пред тобою
Одним ударом ты решил сразить двоих
И в мыслях уж гордился ты собою
Герольдов трубы вас призвали к бою
Народ с трибун в волнении притих

Вот кони разом брошены в атаку
В щит герцога ударило копье
Но дальше не полез ты в злую драку
А шлем сорвал ты с головы ее
Но меч в ее руке дорогу мраку
В твой череп отворил с противным чваком
Трибуны разом ахнули: мон дье

За трон в тот день шел бой, в крови решая
Кто лучший претендент на эту роль
Свята та женщина, что мужу помогая
За мужем шла презрев и смерь и боль
Так тело рыцаря и голова лихая
Лежали у копыт все кровью орошая
Сраженны слабой женскою рукой
А розу ей дарил уже король

***

Закончил свою повесть старый воин
Меч пристегнул и сразу вышел вон
Король сидел не изменяя позы
А королева вскрыла медальон
И любовалась тем, что было в нем
Она смотрела… на бутон засохшей розы.

P.S.
Тот светлый рыцарь – был он мастер шпаги
И лихо сунулся туда, где нужен меч
Не надо много тратить мне бумаги
Чтобы могли вы истину усечь

P.P.S
А тем, кто в истину сию все не проник
Добавлю: много он залил за воротник.

Дата не указана, А. Сульдин

 

ЧЕРНЫЙ АЛЬБОМ
День третий, 7.05.92 г

Подмостки, вешалка, галерка
И сцены освещенный круг
Актеры разыграли роли
Смотри спектакль, милый друг
Сейчас начнется представленье,
Для всех зевак, что к нам пришли
О Светлом рыцаре прекрасном
И о его большой любви.
Турнир. Начало было бурным
Наш рыцарь честно выступал
Но тут какой-то старый воин
Его зачем-то оболгал.
Что дрался тот увы лишь с дамой
И издевался как нахал
Сорвал он шлем перед народом
А жизнью пошло рисковал.
И дама счелк одним ударом
Убила сразу смельчака
А роза та, что подарил он
В шипах лишь яд один несла.
Расказчик был как жизнь – бестактный
Он извращался сколько мог
Обман был явный, но за это
Его осудит только Бог.
А сцена дальше продолжалась
На берегу большой реки
Шатер раскинулся походный
И светлый рыцарь у свечи.
Он победил тогда в турнире
На зависть дрался хорошо
Вот только для чего победа
Ведь дама сердца далеко.
И пусть себе хватают троны,
Врут без зазрения о всем
Дорога вдаль его уходит
А он по прежнему влюблен.
Принцесса встретит у порога
И скажет просто – заходи
Ты побывал на всех турнирах
Закончились твои пути
Под занавес уйдут зеваки
Закрылся театр – поспеши
А продолжение историй
Наверно, будет впереди.

8.05.92, К. Шерстнев

 

«Вся жизнь – театр, и люди в нем актеры»
Сказал не я, но не тужу о том,
Тот светлый рыцарь, этот герцог черный
Что станет в этой пьесе королем

Так роли расписал известный сочинитель
Сценарий в этой драме не сменить
Ты выбрал роль, играй, решает зритель
Кто нищий, кто король, лишь зрителю судить

Героя твоего в бою сразила дама
Актер, тебе его, конечно, очень жаль
Ты вжился в эту роль, и в сердце твоем рана
Такая жизнь – театр, но это лишь деталь

Тогда от роли той решил ты отделиться
Чтобы в фантом, не в грудь, влетала злая сталь
И вновь пред рампой встал, но зритель удивился
В игре твоей, мой друг, проглядывает фальш

Играть фальшиво роль, еще покуд можно
Простит тебе сей грех друзей веселый круг
Но амплуа сменить тебе пора. Возможно…
«Гранд Опера» не терпит фальши, друг!

Дата не указана, А. Сульдин

 

Алмазы любят все:
Цари и горожане
Гвардейцы и воры,
Попы и прихожане.
И раз один прохожий
С философом поспорил:
Зачем брильянт ты бросил?
Себе ты лжешь похоже!
Ведь красота на свете
Единственное благо
А ты своей доктриной
Оспорил это нагло.
Так хочется – пророком
Тебе побыть немного
Мол люди все запомнят
И будешь ты их богом.
Философ усмехнулся
И предложил бродяге:
Вон куча из дерьма,
Залезь, коль полн отваги.
Его ты там найдешь
Надеюсь очень быстро,
Но будешь сам в дерьме,
А так пока ты чистый.
Отмоешь в роднике
И засверкают грани
Но принесет ли счастье
Тот камень твоей даме.
Хоть сделали его
Как украшенье людям,
Он весь погряз в крови –
А сколько крови будет?
Брильянт ты можешь спрятать
И в тайне наслаждаться
Иль нацепив на грудь
Спокойно красоваться
И все же честно парень
Зачем в дерьмо соваться
Соблазн большой – не спорю,
Но лучше воздержаться.

8.05.92, К. Шерстнев.

 

Ты прав, алмазы любят все, но мой философ,
Не повод, чтоб швырять его в дерьмо
Его на трон порока вводят люди
Но сам он им не сделал ничего

Он лишь всего творение природы
Прекрасный брат графиту и углю
Пред красотой его склоняются народы
Средь минералов он подобен королю

Да в мире пролито немало алой крови
За этот, право, дьявольский кристалл
Но что мне странно, о последователь Софьи
В нем кроме денег ты ни капли не познал

А камень сей несет немало смысла
Подумал б лучше ты, природа как смогла
Взяв низкого и грязного графита
Шедевр, поэму в камне создала.

Когда б внимательнев вгляделся в камень чудный
Ты б понял как свой дух перекроить
Чтоб стал он твердым, чистым, искрометным
Но лишь с дерьмом ты мог его сравнить

Пишу и думаю, как мечут бисер свиньям
Пишу и думаю, что толку в сих стихах
Пишу и думаю, таких лишь время лечит
Порочен ты, не камень, брат монах.

Без даты, А. Сульдин

 

Самолету на стоянке – плохо
Хочет в небо он взлететь – птицей
Только вот пилот сидит – дома,
Забивает все мозги – мыслью.
7.05.92, К. Шерстнев

 

И от мыслей в голове – тесно
Он не хочет выходить, сидит – дома
Почему он не летит в небо
Видно клинит в голове – кнопка.
Без даты, А. Сульдин

 

Мой самолет ведет облет,
И в развороте боевом,
Увидел яркие огни –
Так это наш игорный дом!
Вот тут вчера какой-то малый
Пилота просто обманул
Он фартом – крап прикинул наглый
И кошелек чужой стянул.
Картежник был вчера – матерый
Пилоту с ним не повезло
А у меня в прицеле точно,
Сверкает надпись – КАЗИНО.
Там кто-то мне твердит про кнопку
Сейчас нажму, и с неба к вам
Подарок ангельский рванется
Под именем простым – ASALM!
И вот тогда-то дядя милый
Ты прямо к господу взлетишь
А с ним играть в картишки трудно
За крап поймают и сгоришь.
Ну ладно, хватит мыслей пошлых
Пускай играют, как всегда,
А мне пора лететь обратно,
И «взлет - посадка» лишь пока.

8.05.92, К. Шерстнев.

 

Вам не хватает мастерства
Ни в картах, ни в бильярде
Вас наказали за азарт
Вы в проигрыше – дядя

И вот в свой мощный самолет
Поспешно вы садиесь
Его ведете вы на взлет
Нулвимый мститель

У вас в прицеле казино
Рука дрожит на кнопке
Через минуту от него
Останутся воронки

Вам наплевать, что вы неправ
Что разум вас покинул
Не первый вы, кто проиграв
Хватался за дубину.

Без даты, А. Сульдин.

 

Мне больно, но кому какое дело…
Один философ, а другой пилот.
Один погряз в раздумии о жизни,
Другой же просто водит самолет.
А хочется так много и так мало
Я душу рада бы была открыть,
Но не поймут, а вновь начать сначала…
Мне трудно. Значит надо жить.
Да, надо жить, играть и притворяться,
Забыв, что так хотелось мне тепла
И ролью королевы наслаждаться
Чтоб роза алая в бокале все цвела.

8.05.92., М. Макарова