"Друг без друга у нас получается все В нашем жизненном трудном споре. Все свое у тебя, у меня все свое, И улыбки свои, и горе. Мы премудры: мы выход в конфликтах нашли И, вчерашнего дня не жалея, Вдруг решили и новой дорогой пошли, Ты своею пошла, я - своею. Все привольно теперь: и дела, и житье, И хорошие люди встречаются. Друг без друга у нас получается все. Только счастья не получается..." Эдуард Асадов
"Шар луны под звездным абажуром Озарял уснувший городок. Шли, смеясь, по набережной хмурой Парень со спортивною фигурой И девчонка — хрупкий стебелёк. Видно, распалясь от разговора, Парень, между прочим, рассказал, Как однажды в бурю ради спора Он морской залив переплывал, Как боролся с дьявольским теченьем, Как швыряла молнии гроза. И она смотрела с восхищеньем В смелые, горячие глаза… А потом, вздохнув, сказала тихо: — Я бы там от страха умерла. Знаешь, я ужасная трусиха, Ни за что б в грозу не поплыла! Парень улыбнулся снисходительно, Притянул девчонку не спеша И сказал:- Ты просто восхитительна, Ах ты, воробьиная душа! Подбородок пальцем ей приподнял И поцеловал. Качался мост, Ветер пел… И для нее сегодня Мир был сплошь из музыки и звёзд! Так в ночи по набережной хмурой Шли вдвоем сквозь спящий городок Парень со спортивною фигурой И девчонка — хрупкий стебелек. А когда, пройдя полоску света, В тень акаций дремлющих вошли, Два плечистых темных силуэта Выросли вдруг как из-под земли. Первый хрипло буркнул:- Стоп, цыпленки! Путь закрыт, и никаких гвоздей! Кольца, серьги, часики, деньжонки — Все, что есть,- на бочку, и живей! А второй, пуская дым в усы, Наблюдал, как, от волненья бурый, Парень со спортивною фигурой Стал спеша отстегивать часы. И, довольный, видимо, успехом, Рыжеусый хмыкнул:- Эй, коза! Что надулась?! — И берет со смехом Натянул девчонке на глаза. Дальше было всё как взрыв гранаты: Девушка беретик сорвала И словами:- Мразь! Фашист проклятый!- Как огнём детину обожгла. — Комсомол пугаешь? Врешь, подонок! Ты же враг! Ты жизнь людскую пьёшь!- Голос рвется, яростен и звонок: — Нож в кармане? Мне плевать на нож! За убийство — стенка ожидает. Ну, а коль от раны упаду, То запомни: выживу, узнаю! Где б ты ни был, все равно найду! И глаза в глаза взглянула твердо. Тот смешался:- Ладно… тише, гром…- А второй промямлил:- Ну их к чёрту! — И фигуры скрылись за углом. Лунный диск, на млечную дорогу Выбравшись, шагал наискосок И смотрел задумчиво и строго Сверху вниз на спящий городок, Где без слов по набережной хмурой Шли, чуть слышно гравием шурша, Парень со спортивною фигурой И девчонка — слабая натура, «Трус» и «воробьиная душа». Эдуард Асадов
Слово может согреть, окрылить и спасти, Осчастливить и льды протаранить. Слово может нам тысячи бед принести, Оскорбить и безжалостно ранить. А поэтому скажем себе сурово: «Чтобы не было в жизни ненужных бед Надо думать, ребята, над каждым словом, Ибо слов невесомых на свете нет!» Эдуард Асадов
"Не убегайте от своей любви… Не разрушайте маленькое счастье, Не говорите тихо: " Уходи ", Когда душа разорвана на части. Не убегайте от своей любви ! Не стройте стен, они вам не спасенье. Себе не лгите, что свободны вы, Кто любит — обречен на заточенье. Не убегайте от своей любви, Дарите счастье тем, кто рядом с вами. Не позволяйте зависти и лжи Овладевать вдруг вашими сердцами. Не убегайте от своей любви ! И никогда её не оставляйте ! И даже если стерты все следы, Любите, верьте, только не теряйте ! Не убегайте от своей любви ! Сквозь боль и слезы напролом идите ! Не говорите тихо: " Уходи ", А просто все забудьте и простите. Не убегайте от своей любви ! Ведь это лучшее, что есть у вас отныне ! Храните чувства светлые свои, Хоть это тяжело в жестоком мире." Борис Пастернак
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд, И руки особенно тонки, колени обняв. Послушай: далеко, далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф. Ему грациозная стройность и нега дана, И шкуру его украшает волшебный узор, С которым равняться осмелится только луна, Дробясь и качаясь на влаге широких озер. Вдали он подобен цветным парусам корабля, И бег его плавен, как радостный птичий полет. Я знаю, что много чудесного видит земля, Когда на закате он прячется в мраморный грот. Я знаю веселые сказки таинственных стран Про черную деву, про страсть молодого вождя, Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман, Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя. И как я тебе расскажу про тропический сад, Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав… — Ты плачешь? Послушай… далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф. Николай Гумилев Жираф
Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души... Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: — Повезло. Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой, — Просто ты умела ждать, Как никто другой. Константин Симонов, 1941
АЛИССА РОСС ПРИЮТ ВОЛШЕБСТВА Пустая комната. Убежище забвений. Там, где-то далеко - весна и гнёзда птиц. Но здесь – ни голосов, ни рук, ни лиц. Схоластика непрожитых мгновений И две крылатые, едва трепещущие тени Меж золотых разбросанных крупиц, Оставшихся от памятных счастливых бдений. Пустой словарь. Рассыпанные строки писем С немым вопросом: кто же виноват? На косяке - отметки роста и родства - Немыслимые совпаденья чисел. Пустая комната. Пустое закулисье. Былой приют украденного волшебства…
ДМИТРИЙ СУХАРЕВ Чтобы интрига не померкла, Не за́мерло чудес движение – Держу в руке кривое зеркало, Глядя с любовью в отражение! Сейчас не ценят силу опыта, На адекватность нет надежды, Ведь даже языки эзоповы Того гляди под корень срежут… Пусть кто-то плаху и ристалище Мани́т своей мятежной песней, А для кого-то там пристанище, Где жить сытней и интересней… Не обвиняйте в дурновкусии Всех, кто чудачит поголовно, Ведь это повод для дискуссии, Но не для дела уголовного!
Я видел разными твои глаза: Когда затишье в них, когда гроза, Когда они светлы, как летний день, Когда они темны, как ночи тень, Когда они, как горные озера, Из-под бровей глядят прозрачным взором. Я видел их, когда им что-то снится, Когда их прячут длинные ресницы, Смеющимися видел их, бывало, Печальными, глядящими устало- Склонившимися над моей строкой... Они забрали ясность и покой Моих невозмутимых раньше глаз, - А я, чудак, пою их в сотый раз. Р. Гамзатов
ФЕДЕРИКО ГАРСИА ЛОРКА ВСЕ ВЫПЛАКАТЬ С ЕДИНСТВЕННОЙ МОЛЬБОЮ Все выплакать с единственной мольбою — люби меня и, слез не отирая, оплачь во тьме, заполненной до края ножами, соловьями и тобою. И пусть на сад мой, отданный разбою, не глянет ни одна душа чужая. Мне только бы дождаться урожая, взращенного терпением и болью. Любовь моя, люби! — да не развяжешь вовек ты жгучий узел этой жажды под ветхим солнцем в небе опустелом! А все, в чем ты любви моей откажешь, присвоит смерть, которая однажды сочтется с содрогающимся телом.
В земные страсти вовлечённый, я знаю, что из тьмы на свет однажды выйдет ангел чёрный и крикнет, что спасенья нет. Но простодушный и несмелый, прекрасный, как благая весть, идущий следом ангел белый прошепчет, что надежда есть. Б. Окуджава, 1989
ИЗ КНИГИ "ПОКРОВ-17", АЛЕКСАНДР ПЕЛЕВИН Шел солдат, упал солдат В желтую траву, В бесконечный звездопад, В сказку наяву. И тогда пришел за ним, Бел и шестикрыл, Многоокий серафим И заговорил. Говорит: «Ты будешь сном, Будешь тишиной, Будешь ночью, будешь днем, Небом и луной, И глаза твои чисты, И лицо черно. Я принес тебе цветы — Так заведено. Спи, солдат, как спят в ночи Горы и холмы, Спи спокойно и молчи, Стань таким, как мы. Спи, солдат, как спит река, Спи, как тень и прах, Спи, как лодка рыбака Дремлет на волнах, Уподобившись нулю, Станешь нам, как брат». «Я не сплю, не сплю, не сплю», — Говорит солдат.
Стихотворение Сергея Плотова. LUPUS На краю у мрачной бездны, Бесполезный и болезный, Вид имея затрапезный, Я застыл, как дурачок. Вечер пах палёной водкой И поганою погодкой. Вдруг уверенной походкой Подошёл ко мне волчок. Был он серенький, обычный, Так сказать – реалистичный. Чем-то даже симпатичный — Не кусался и не выл. Синеглазый, словно Басков, Хвостиком махнул с опаской. (Помнишь вербу перед Пасхой? Вот такой же хвостик был). Прекратили бег минуты. И сказал он: «Фу-ты ну-ты, Коль у бездны на краю ты — Должен я тебя хватать. Кто хранит дрова в сараях, Кто стоит в воротах Рая, Ну, а я — хранитель края – Будь хоть бездна, хоть кровать. Вечный крайний по идее — Сам не рад такой затее. Волки злее и крупнее, А я маленький такой. Но пройти не в силах мимо — Мне хранить необходимо Край родной, навек любимый. Где найдёшь ещё такой?». Улыбнулся он печально И почти что моментально Был я профессионально Им ухвачен за бочок. Ну а после, друг любезный, Я покинул край чудесный, Где играл в гляделки с бездной Тихий серенький волчок.
как они говорят, мама, как они воздевают бровки, бабочки-однодневки, такие, ангелы-полукровки, кожа сладкие сливки, вдоль каждой шеи татуировки, пузырьки поднимаются по загривку, как в газировке, отключают сознание при передозировке, это при моей-то железной выправке, мама, дьявольской тренировке мама, как они смотрят поверх тебя, если им не друг ты, мама, как они улыбаются леденяще, когда им враг ты; диетические питательные продукты натуральные человеческие экстракты полые объекты, мама, скуластые злые фрукты, бесполезные говорящие артефакты как они одеты, мама, как им все вещи великоваты самые скелеты у них тончайшей ручной работы терракотовые солдаты, мама, воинственные пустоты, белокурые роботы, мама, голые мегаватты, как заставишь себя любить настоящих, что ты, когда рядом такие вкусные суррогаты Вера Полозкова
АЛИССА РОСС ВРЕМЯ ПОКИДАТЬ... Пыльца от мальвы на руках и на щеке – цветочный млечный путь янтарный. Перо, утерянное птицей на песке, исчезнет в волнах. Город антикварный не требует ни строк, ни поцелуев и не считает клятвенных каденций. Здесь отговорок и причин не существует для всех по умолчанию невозвращенцев... Разжаты руки и рассыпаны цветы, ничьей постели так пленительна неволя, и так нежны прикосновенья темноты, когда других касаний больше не позволить. Луна лакает влажной ночи суть, пытаясь затемно до дна добраться. Приютный город, ты не обессудь, но я была там, на задворках декораций, где искренность низвергнута в сиротство, а бережность погублена бездарно… …Далёких венских фонарей ванильный отсвет сливается с рассветом. Время покидать Локарно… *** Цикл "Римские каникулы"
Невыразимая печаль Открыла два огромных глаза, Цветочная проснулась ваза И выплеснула свой хрусталь. Вся комната напоена Истомой - сладкое лекарство! Такое маленькое царство Так много поглотило сна. Немного красного вина, Немного солнечного мая - И тоненький бисквит ломая, Тончайших пальцев белизна. О. Мандельштам
"А правда, мы всё же немножко похожи? И ты не влюблён, Да и я вроде тоже. С другими людьми эту жизнь коротая, И ты не страдаешь, И я не страдаю. И это уж точно не Ваша забота, Кто будет встречать меня после работы. И мне наплевать -нет ни злости, ни гнева- На бабочек этих твоих однодневок. …Но знаешь, всегда с небольшим интервалом Они уходили, а я - оставалась. Я просто - была. Просто есть. Без подвоха. Когда тебе грустно, когда тебе плохо И больно. Когда, ненавидящий жалость, Ты просишь, чтоб я твою руку держала. …Холодный февраль И метель за окошком, Я грею ладонь твою в тёплых ладошках… Стихают за окнами снежные стаи, И ночь отступает, И боль отступает. Застывшее утро выходит из комы… …А мне твои руки до боли знакомы, До кончиков пальцев, До синих прожилок… А может, и к лучшему, что не сложилось. Что сердце спокойно и разум на стрёме, Что мне не присвоен порядковый номер. Не мать. Не жена. Не сестра. Не подруга. …Я просто тихонько держу твою руку." Евгения Гетманчук
ДМИТРИЙ СУХАРЕВ Как живу я сейчас? Понемногу. Как по миру шагаю? Неспешно… Ежедневно пылю я дорогами – Очарованный, тихий и пеший. Не пытаю на прочность везение, А лелею намёки с подсказками, Мир людской и его сотрясения Заменяю волшебными сказками. Без приличий и без условностей, Не взирая на жуть расстояния, Собираю я в точку готовности Кирпичи своего Недеяния!
на сияние, на улыбку, свежей силой тепла и дара вынимает меня, как скрипку, из непроницаемого футляра: слишком долго тебя калечили, и ты замолчала. я твое другое наречие, новое начало не гляди на меня, так словно я дразню глухоту и старость: ты не проклята, ты не сломана, тебе сильно досталось. кто-то дрался с этими деками, с этими колками ругался. но ты умеешь не только реквиемы. но и вальсы. кроме черной придонной жути, есть и божия милость: а теперь вдохни, и я покажу тебе, где она затаилась. нужно только твое доверие, и тогда всё случится: вот она, прислушайся, где артерия над ключицей. Вера Полозкова
