Иван осадил коня и задрал голову. Перед ним, развернув три шеи в три стороны, возвышалась несомненнная цель его путешествия. Медленно, как-то даже неохотно, Змей Горыныч повернул три головы в его сторону. Иван неуверенно тронул коня, и тот попятился. Рука не поднималась вот так взять и без всякого предупреждения отрубить эти головы. Змей не шевелился, не шевелился и Иван. - Будет чем полакомится, - взревело вдруг чудовище в три глотки. - Конь на обед, молодец на ужин! Все, как няня рассказывала. Нет бы что-нибудь новенькое придумать. - Эх ты, чудище поганое! Не уловивши бела лебедя да кушаешь! - чувствуя себя идиотом, заорал Иван и взялся за меч. - Ну что за жизнь, а! - воскликнул вдруг Горыныч средней головой, схватившись за нее двумя другими, как человек руками. - Отращиваешь головы, отращиваешь, никого не трогаешь, только говорить начнешь, - на тебе, приезжает какой-нибудь крендель, надо какую-то чушь спороть, а уж он в ответ несет такую бредятину! Потом отрубает ни в чем не повинные головы и сматывается, а ты оставайся и мучайся тут без глаз, без языка… Я только вчера говорить начал, ты понял! - рявкнула вдруг голова чуть не в лицо Ивану. Конь попятился. - И так целое тысячелетие, каждые десять лет! Голова горестно замолкла. - Как же, а ты вот… - Иван замолчал, мучительно вспоминая, в чем повинны головы. - Красных девиц таскаешь! - выпалил он. - Окстись! - Три головы ипуганно посмотрели на Ивана. - Какие еще красны девицы? - Ну, какие… Почем я знаю? Все говорят - таскаешь. Ешь, наверно… - Да никого я не ем! Я травкой питаюсь, понял, травкой! Я моллюск вообще! Ты улитку видел когда-нибудь? Вот и я такой же, только большой! А девицы твои мне, вообще - даром не нужны! - Эх ты, завернул! Моллюск! А на хрена тогда тебе такие головы, а? Да еще с такой пастью! Иван победно посмотрел на Змея. Тот сделал движение, будто поперхнулся. - Ты, дяревня! Ты улитку видал когда-нибудь, а? Видал? У нее рожки такие маленькие, видал, да? Вот и у меня такие же, только не два, а три! Чтоб смотреть, и чтоб говорить! А пасть у меня - снизу, понял? Я по травке животом ползу и подъедаю! Что тебе еще, дигестивную систему головоногих объяснить? Я-то могу объяснить… - Змей отвернулся всеми тремя головами. - Сам ты голова в ноги! - обиделся Иван. Змей не ответил. Воцарилось молчание. Иван мучительно соображал. С одной стороны, он ехал сюда за конкретным делом, и надо было его делать, а то что - все зря, что ли? С другой стороны, Горыныч-то вроде от души говорил, как-то неловко взять и плюнуть ему в душу, отрубив головы в очередной - сто первый, что ли? - раз. А с третьей стороны… да, кстати, на что это он тут намекал насчет “могу объяснить”? Только Иван собрался возмутиться, как левая голова открыла рот. - Слез бы с коня-то, - проворчала она, не глядя на Ивана. - Устал ведь конь. Вот ведь душевный какой, подумал Иван, и уже вынул было ногу из стремени, но остановился. - Ну да, - сказал он. - Я слезу, а ты на меня тут-то и набросишься! - Иван подумал и добавил, - Провокатор! Так ему, подумал Иван. Я тоже всякие слова знаю. Змей посмотрел на него искоса правой головой и вроде усмехнулся. - А ты ничего, - сказал он. - Не вредный. - Ну… как… - растерялся Иван. - Я ж не из вредности приехал… Я вроде подвиг совершить… - Ну да, - горько отозвался Горыныч. - Все едут на подвиг! Да только какой тут подвиг, я ж сделать-то ничего не могу, приезжай и бери меня голыми руками… - Как, совсем ничего? - удивился Иван. - А огнем дыхнуть? - Чего? Все головы уставились на Ивана. - Ну, говорят, ты огнедышащий… Как дыхнешь, так пламя на семь сажен… - Господи! Ну чего только не придумают! Иван, - тебя ведь Иваном звать? - вот, слушай, Иван, веришь, нет, каждый, кто приезжает, такие сказки про меня рассказывает - иной раз слушать тошно, а иной раз заслушаешься и думаешь - вот кабы на самом деле! Вот если б от меня правда пламя на семь сажен - посмотрел бы я, как мне головы рубить бы стали! Змей мечтательно посмотрел куда-то над головой Ивана. Иван невольно посмотрел туда же, ничего не увидел, спохватившись, дернул коня назад и схватился за меч. Вот так и ловят новичков, подумал он. Змей смотрел на него с недоумением. - Вань, ты чего? Но Иван уже собрался. Раскис, как последняя красна девица, обругал он себя. Внезапно новая мысль пришла ему в голову. Он посмотрел на Змея, чувствуя, как лицо растягивает неприятная улыбка. - Знаешь, Змейчик, вот отрублю я тебе головы - стану Иваном-царевичем, а нет - так и останусь Иванушкой-дурачком. У Змея отвисли три челюсти. С минуту Горыныч, не веря, пялился на Ивана, потом вдруг заговорил. - Вань, ты погоди… Вань, ты пошутил, да?.. Вань, да ты ж классный мужик… - заторопились все три головы разом. И разом все умолкли, не договорив. Иван вынул меч. * * * Три головы с длинными шеями, перекинутые через круп коня, бессильно болтались в такт медленных шагов. Я совершил подвиг, думал Иван, вот доказательство. Было муторно на душе. Доказательство есть, а подвига нет. Конечно, кто бы Ивану поверил, что Змей Горыныч - травоядный? Улитка… Все-таки Горыныч сам виноват. Ну, не зря же его прозвали так - Змей Горыныч. Народ, он зря не скажет. А не отрубил бы Иван ему головы - ну что бы сказали про Ивана? Струсил, сказали бы, а теперь мозги нам парит. А может… Иван остановил коня. А может, и Змей ему мозги парил? Улитка, мол. Травоядная. Иван пустил коня рысью. А Иванушка и уши-то развесил. А потом - уехал бы Иван, он бы за красных девиц-то и принялся. А мозги он точно парил. Иван поскакал галопом. Знал ведь, гад, что с Иваном ему не справиться, вот и вешал лапшу на уши… А Иван-то чуть не попался! Нет уж, совершил подвиг – так совершил. И попробуйте только сказать, что подвига не было! 11.04 - 10.05.1998. ОлФ.
Супер! Сказка очень понравилось! P.S. Мне понравилось наблюдать за своей реакцией и ходом своих мыслей при чтении сказки. Выбор. Доверие чувствам.
Мне понравилось наблюдать за своей реакцией и ходом своих мыслей при чтении сказки. интересно, это про что? "аз есмь" нарциссизм?
Взято из инета. Одна голова Змея спала, вторая с завистью на нее смотрела, третьей не было вовсе. Иванушка, кравшийся вдоль невысокого, странного вида вала, выглянул из-за крайнего камня. - День добрый, - на всякий случай поздоровался он. - Был, - негостеприимно буркнула бодрствующая голова. - Ты - Змей Горыныч? - уточнил Иванушка, вглядываясь в полутьму. Голова приподнялась и некоторое время рассматривала гостя. - Бессмертный моя фамилия, - наконец представилась она. - Кощей. Смерть в игле, игла в яйце и так далее. Короче - все на дубе. А дуб за тридевять земель. Отсюда. Дорога дальняя, я бы на твоем месте не мешкал. Иванушка сдвинул шелом на лоб и почесал в затылке. - Нет, - не поверил он. - Не похож. - Но попробовать-то стоило, - вздохнула голова. - А на кого похож? - На Змея Горыныча, - признался Иванушка. - Только... у тебя ничего не пропадало? Голова там... Голова подмигнула. - Это засада, - театральным шепотом сообщила она. - Третья голова заходит тебе в тыл. Ты - в кольце. Окружен и деморализован. Твой последний шанс - собрать все силы в кулак и отходить к своим. С боями, если пожелаешь. Иванушка сглотнул. К своим хотелось очень. И давно. - Врешь, - неуверенно произнес он. - А вдруг нет? - голова не сводила с него красных глаз. - А вдруг как раз под тем камнем, к которому ты прижался - потайной люк? Вот он приоткрыва-а-ется... Иван выхватил кладенец. Бесшабашный меч радостно взвизгнул и кинулся на врага, чуть не вывихнув Иванушке руку. - Тпру, - отпрянула голова. - Ты чего? - А ты чего? - держать вырывавшийся меч приходилось обеими руками, плечо ныло. К тому же кладенец оттащил Иванушку от камня, и он никак не мог решить - хорошо это или плохо. - Шучу, - призналась голова. - А ты нервный какой-то. Тебе бы подлечиться. Шизофреники в роду были? Алкоголики? Давай-ка, приляг на камушек, закрой глазки и расскажи дяде Горынычу о своем первом сексуальном опыте. - Еще чего, - покраснел Иванушка. - Я лягу, а ты меня огнем... - Паранойя, - решила голова. - Да если б я хотел, я бы давным-давно тебя сжег. Знаешь, какая у меня температура выдоха? Живьем зажарю. И съем. Вот вернется моя третья голова - и потрапезничаем. Ты, кстати, не проголодался? - Не твое дело, - Иванушка оставил не то успокоившийся, не то заскучавший кладенец в правой руке, а левой поудобнее перехватил щит - на случай, если Змей-таки плюнет пламенем. - Нет у тебя третьей головы. В бою потерял али по старости отсохла? - Потерял, потерял, - легко согласилась голова. - Только не я - голову, а кое-кто - награду. Тебе за меня что обещали? По прейскуранту - полцарства и принцесса - или злато-серебро? - Полцарства, - признался Иванушка. - Аматер, - снова вздохнула голова. - Дилетант. А что это за половина - ты проверил? Карту посмотрел? Полезные ископаемые, демографическое положение, импорт-экспорт, валовой продукт? Не надо, не отвечай, я понимаю, что нет. Эх, Ваня, Ваня... - Ты откуда имя мое знаешь? - нахмурился Иванушка. - С моим опытом, - снисходительно ответила голова, - имя собеседника угадать нетрудно. Если знать прозвище. Так вот, о вознаграждении... - Погоди, - не понял Иванушка, - а прозвище ты как узнал? Голова некоторое время молчала, полуприкрыв глаза белесыми веками. - Оценив твои интеллектуальные способности, - последовал наконец ответ. - Это древнее умение, доступное только нам, Змеям Горынычам, - быстро добавила она, увидев, что Иванушка открыл рот для нового вопроса. - Не отвлекайся. Мы говорили о твоем вознаграждении. Сколько голов ты мне отрубить подрядился? - Все, - Цифирь Иванушке никогда не давалась. - Неправильно! Ответ - три. Все знают, что у Змея Горыныча три головы. И полцарства тебе посулили за три головы. А ты при всем желании больше двух не принесешь. И никто не поверит, что у меня не осталось одной про запас. Сколько будет - две трети от полцарства? - вдруг спросила голова. Некоторое время Иванушка шевелил губами, а голова внимательно за ним следила. - Двоечник, - констатировала она. - Давай дневник, придешь с родителями... Хорошо-хорошо, тогда второй вопрос - что ты собираешься делать с двумя третями принцессы? И какую конкретно треть ты оставишь своему будущему тестю? - Во изверг! - возмутился Иванушка. - Кто ж живых людей-то на части делит! - Ага. Значит, какую-то принцессу, ни словечка тебе, небось, не сказавшую, ты делить отказываешься, а меня, который единственно о твоем благополучии печется - запросто? Нет, я не жалуюсь, просто хочу уточнить кто тут изверг... Так вот, Ваня, мой тебе совет - передоговорись. Возьми деньгами. Зачем тебе полцарства, ты же ни в экономике, ни в политике - ни бельмеса, тебя же свергнут через неделю. Сделай вот что: прикинь, сколько каждая моя голова стоит. Плюс командировочные. И пусть еще задаток дадут. Ну, и по мелочи - экипировка, суточные. Тогда сколько голов ни принесешь - все прибыль. Учти, я дурного не посоветую, у меня знаешь опыт какой! Голова мечтательно покачала собой. - Все запиши, - напутствовала она. - И без подписанного контракта не возвращайся. Запомнил? Главное - головы по отдельности оценить, остальное - как договоришься. И сумма прописью. Ступай. У тебя получится. - Из глаза выкатилась ядовито-желтая дымящаяся слеза. - Я буду скучать, - добавила голова и отвернулась. Иванушка деревянно кивнул, сглотнул и повернулся к выходу из пещеры. В голове его клубился туман, из которого выплывали загадочные фразы "две смены огнеупорных портков" и "именуемый в дальнейшем Головосдатчик". Кладенец оттягивал руку, по спине под кольчугой струился пот. - Жарища, - пробормотал Иванушка. - Надышали. Ты, Ванечка, если чего не понял - не стесняйся, спрашивай сейчас. Чтобы десять раз туда-сюда не бегать. Все было не так, неправильно и морочно. "Околдовал" - подумал Иванушка. - Не пойду я никуда, - решил он. - Не нужна мне награда. Давай так биться. - Вот почему, интересно, у других Горынычей противники - сплошь профи заскорузлые, а у меня - идеалист на идеалисте? - пригорюнилась голова. - Климат тут такой, что ли... Ну, хорошо, забияка, будь по-твоему, дуэль так дуэль. Будет тебе сатисфакция наиполнейшая. Присылай, бретер, секундантов, пиши картель на надушенной бумаге - только чур чтоб не фиалка. И не лаванда, у меня, кажется, на лаванду аллергия. - Кого присылать? - не понял Иванушка. - Зачем? Я уже здесь. - По правилам, - спокойно объяснила голова. - Зарезать меня решил - пожалуйста. Только пусть все будет как положено. Ты же хочешь чтоб тебя витязем называли, а не мокрушником? - Вот тебе мой вызов! - Иванушка сплюнул. - Сам себе секундантов ищи! - А у меня вон, - кивок в сторону спящей. - Родовита, хладнокровна и дуэльный кодекс наизусть знает. - Она же спит! - И очень хорошо, - серьезно согласилась голова. - Ты себе не представляешь, Ваня, что тут начнется, если ей вздумается проснуться. - Ну все, рептилия, - насупился Иванушка. - С тобой серьезно, а тебе все хаханьки. - Он поправил щит, поднял меч (тот радостно загудел), пошире расставил ноги в проржавевших сапогах - пара была последней. - Выходи на бой, Змей! - Никакого почтения к старшим, - в очередной раз вздохнула голова. - Ладно, уговорил, выхожу. Некоторое время ничего не происходило. Иванушка ждал нападения. Голова слегка покачивалась. - Ну? - не выдержал Иванушка. - Ась? - встрепенулась голова. - Ты что-то сказал, Ванечка? Иванушка шагнул вперед и замахнулся мечом. - Да-да-да, - голова подалась назад, - сию минуту... как же это делается... ага. - Она зажмурилась. Иванушка поспешно закрылся щитом. Из огромных ноздрей вдруг повалил черный паровозный дым.У Иванушки немедленно заслезились глаза и запершило в горле. Вслепую размахивая мечом - вдруг Змею вздумается контратаковать - он отступил за камень и попытался отдышаться. - Так нормально? - донесся до него голос. - Или пиротехники добавить? Дым постепенно оседал. Голова попыток напасть не предпринимала. - Команды уходят на перерыв, - комментировала она. - Первый тайм прошел в острой, бескомпромиссной борьбе и обоюдоострых атаках, так? Иванушка протирал глаза кольчужной рукавицей. - В принципе, - голова покосилась на спящую подругу, - я согласен на ничью. - Не... дождешься, - просипел Иванушка. - Так ведь на чужом поле! - напомнила голова. Иванушка оперся на меч и прокашлялся. Глаза по-прежнему слезились - не то от дыма, не то от обиды. - Слушай, чего ты издеваешься? - негромко спросил он. - Можешь сразу убить - убей, нет - давай драться по-настоящему. Пауза. - Так, - печально произнесла голова. - Поздравляю. Ты добился своего. У меня мигрень. Это ж надо! Какой позор! Перед кем я распинаюсь? Я его уму-разуму учу - и арифметике, и бизнесу, и манерам благородным, а он мне вместо спасибо - "изверг", "издеваешься"! Тоже мне герой! Шпана с ножичком! - Она вдруг упала на пол и закрыла глаза. - Руби! - Как "руби"? - оторопел Иванушка. - Как хочешь! Ты ведь за этим пришел? Ну так давай! - Голова поморщилась. - Больно как! И стыдно. В мои-то годы... Ну что ты возишься, асасин недоделанный? Шевелись, пока эта не проснулась. Иванушка вышел из-за камня. Голова не шевелилась. - Если болит, - осторожно заметил Иванушка, - можно рассолу выпить. Или отвара какого... - Так ты меня лечить пришел? - желчно осведомилась голова, по-прежнему не открывая глаз. Толстенная, в пол-Иванушкиного роста, шея Змея была покрыта чешуей, прочностью, судя по всему, не уступавшей граниту. - Э-э... - Твои проблемы, - отрезала голова. - Раньше надо было думать. Иванушка перекинул щит за спину, поплевал на ладони, двумя руками, как топор, занес меч. - Вообще-то ты прав, - сказала голова и открыла глаза. - Одному тебе не справиться. - Она вдруг взмыла вверх. - Вместе пойдем! - Куда? - отскочивший Иванушка ошалело крутил перед собой кладенцом. - Помогу контракт составить. Представишь меня как своего юридического и финансового консультанта. Ты, Ваня, не обижайся, сердце у тебя золотое, но деловой хватки - ноль. Объегорят тебя. А я на трудовых договорах собачью упряжку съел. - Голова огляделась. - План такой: летим налегке, провиант по дороге раздобудем... Ах да, надо соню эту разбудить. Подождал бы ты, Ваня, снаружи, а то как полыхнет она спросонок... - Голова деловито сновала по пещере. - Мне, кстати, как посреднику, десять процентов полагается, ты в курсе? - Какие десять процентов? Какой контракт? Летим?!! - Ты, Вань, какой-то заторможенный. Ты сюда сколько времени добирался? - Тридцать лет... и три года. - Вот именно. А теперь представь себе - еще тридцать три года на обратную дорогу, потом пока договоримся - быстро такие дела не делаются, там, небось, ни нотариуса не сыскать, ни ксерокса, ты же наверняка еще и медицинскую страховку потребуешь, а это - медосмотр, кардиограмма, флюорография (не нравится мне, Ваня, твой кашель), потом еще тридцать три года сюда - умирать не дома я отказываюсь, можешь считать это последним желанием приговоренного. Итого сколько? Не надо, не считай, некогда. Шестьдесят шесть лет с гаком. Ты меч-то поднять сумеешь? А так слетаем по-быстрому туда-обратно - и руби себе в свое удовольствие. Потом, конечно, тебе тридцать три года одному назад топать. С головами. Но это уже не мое дело. - Голова снова кивнула в сторону спящей. - Так я ее бужу? В мозгу Иванушки творилось что-то неописуемое. Тридцать лет и три года... Три пары железных хлебов... Убить Змея... Василиса... - Васили-и-са! - слабо позвал он. - Которая? - немедленно отозвалась голова. - Прекрасная или Премудрая? - Пре... красная, - неуверенно ответил Иванушка. - Стала музой одного хорошего художника, - отрапортовала голова. - Счастлива. Семья, дети. Ты лет пять назад должен был там проходить - маленький, чистенький городок, в излучине. Помнишь? - Нет, - тихо признался Иванушка. - Ничегошеньки не помню. - Сколько их было, городов... излучин... - Я, Вань, не извращенец, - так же тихо сказала голова, - хоть и старый. Я таксист. Извозчик. Если кому крыльев не дадено, а улететь хочется - появляюсь я. Раньше, говорят, ангелы были, а теперь только я да пара пегасов. - А чего ж про тебя всякие гадости говорят? - Иванушка сунул меч в ножны и опустился на корточки, спиной привалившись к камню. - Кто говорит-то? Те, которые испугались, раздумали улетать - им же надо переполох оправдать, вот и несут всякую ересь. Мне-то что, только людям головы морочат. Тебя вот с панталыку сбили... Помолчали. Никакой ответ не стоил сил, которые нужно было потратить на формулировку вопроса. Тридцать три года... - Так я пойду, что ли, - вздохнул наконец Иванушка. - Может, переночуешь? - предложила голова. - Устал ведь, да и темнеет уже. Поболтаем, поужинаем, я тебя с другой головой познакомлю... - Нет, - Иванушка решительно выпрямился. - Пойду. - Счастливо тебе, Ваня, - кивнула голова. - Приятно было познакомиться. - Бывай, - махнул рукой Иванушка и побрел к выходу. Голова некоторое время смотрела ему вслед, а потом опустилась на пол. Через пару минут в камне, служившем Иванушке укрытием, открылся красный глаз. - С Василисой - это ты молодец, - сказала третья голова. - Опять в своем репертуаре - шутовство, гротеск. Разбудил бы первую, это ее дело - визитеров шугать. - Ну уж нет, - вторая голова поерзала, устраиваясь поудобнее. - Психологически мой метод надежнее. А то все устрашение да устрашение. Скучно. - Может, - усмехнулась третья голова, - нам и впрямь пару девиц похитить? Для правдоподобия. "Таксист", тоже мне. - А вот это, - вторая голова закрыла глаза, - не моя забота. Принимай вахту.
